0 Вообще мне хочется написать о том, с чем ежедневно встречается любой родитель. Вы думаете, что он ежедневно встречается со своим ребенком? Я в этом не уверена. Мне-то как раз кажется, что это большое родительское достижение – встретиться со своим ребенком. «Встретиться» - это я не про физическую встречу. Я про то, чтобы заметить, что с происходит с ребенком, попытаться его понять, его чувства и потребности, его ценности. Про Встречу с большой буквы.
Встретиться в этом смысле с ребенком не так то просто. Ну, во-первых, иногда просто некогда: работа, быт… И так делаем очень много: кормим, лечим, «образовываем».
А во-вторых – встретиться, увидеть, понять своего реального, живого ребенка сложно, потому что в нас, родителях, есть куча всего, что искажает наше восприятие.
Представьте, например, девочку, мама которой была очень контролирующей. Больше всего маму интересовала успеваемость, ее главными вопросам были: «Что получила в школе?» и «Ты сделала уроки?». Она ругала дочку за плохие отметки, а хорошие не очень-то и замечала – «так и должно быть, чего это замечать?».
И вот девочка становится мамой, и ее ребенок тоже со временем идет в школу. Что она теперь будет делать как мама? Стандартных вариантов два. Первый - девочка, ставшая мамой, будет так же контролировать учебу своего ребенка. Для себя такая мама может найти разные объяснения, зачем она это делает. А в глубине души – она просто очень хорошо усвоила в детстве, что если учиться плохо – то это значит вызывать недовольство окружающих, «быть плохой». И она как может теперь спасается от недовольства окружающих. Даже от возможного недовольства учителей своим ребенком, ведь для нее это все равно, что недовольны ей.
Видит ли она в этом момент своего ребенка? Его желания, его чувства, его возможности? Видит ли, как он справляется, когда им недовольны? Чем отличается от нее самой в детстве? Вообще-то, не видит. Со своим бы стыдом и тревогой справиться.
Другой вариант, когда девочка даже во взрослом возрасте очень хорошо помнит, как ей в детстве было плохо от того, что мама так действовала. И тогда она решает, что «никогда не будет делать как мама!». И она решает не контролировать учебу ребенка. «Это его дело, я лезть не буду». Внутри ей не так то просто это сделать, потому что родительские модели очень в нас сильны и живучи. Но как-то она справляется. Только вот ребенок у нее такой, что он не «тянет» школьную программу или пока не готов сам себя организовывать. В общем, ребенку нужно больше маминого участия в его учебе. А у мамы ее решение - «не лезть». И опять потребности своего реального ребенка она не очень-то замечает.
Или другой пример искаженного восприятия, не про детский опыт. Взрослый мужчина знает про себя, что ему не очень легко знакомиться с людьми. Вообще-то по работе ему приходиться знакомиться, и о том, что ему это нелегко знает только он сам. И вот у него рождается сын. И папа очень хочет, чтоб у сына такой трудности не было. И когда сын в 3 года на детской площадке стоит в стороне, потому что ему с его особенностями психики требуется время на адаптацию, на то, чтоб присмотреться, а потом «дружить», папа всего это не видит и не принимает, потому что он поглощен своей тревожной картиной про «тяжело знакомиться», и даже не про себя, а про то, что «сыну тяжело общаться». И сразу следом «надо что-то делать!». И тогда - «иди поиграй с мальчиком, чего стоишь» и так далее.
Вообще, неизбежно наш детский, да и взрослый опыт будет влиять на то, как мы воспринимаем своего ребенка. Наши убеждения, наши ожидания и желания, наши чувства - все то, что мы зачастую даже не осознаем – все это влияет на наше родительское восприятие.
И наше родительское восприятие всегда будет искажено, в той или иной мере. Потому что никуда мы не денемся от своих чувств, от своего опыта, от своих ожиданий. Мы можем быть только теми, кто мы есть.
Что мы можем сделать для начала, если хотим чуть лучше понимать своих детей, это, как не парадоксально - попробовать чуть лучше понять себя. Про чувства, про то, что обычно делаем «в чувствах». Про то, что больше всего беспокоит в ребенке или отношениях, и как это связано с нашим опытом. Про наши фантазии о том, что будет, если мы не вмешаемся и не проведем «воспитательного» воздействия. Про то, как мы повторяем или ограждаем ребенка от ситуаций, которые ранили нас в детстве.
И еще хочу немного слов о том, зачем вообще ребенка понимать. Что он чувствует, что хочет, почему так себя ведет? «Дерется в школе» - "Ясно, надо что-то сделать: наказать или поговорить (=провести воспитательную беседу, чтоб понял, что это не хорошо, есть другие методы и т.д., и т.п.)». Что тут понимать-то? Зачем?
Я скажу про два «зачем». Первое - для родителей. За любым поведением ребенка, стоит что-то уникальное: чувства, мотивы, потребности. Тогда если вам удастся понять, что такое важное стоит за самим поведением, будет понятней, что делать, чтобы помочь ребенку или вашим отношениям. Можно, конечно, пытаться повлиять на симптом (плохая успеваемость, драки в школе, «необщительность», «невежливость» и др.), но причина-то никуда не уйдет. Психологи хорошо знают, что просто убирать симптом даже опасно - не известно, что вырастет в следующий раз на почве все тех же не понятых и не удовлетворенных потребностей и не пережитых чувств.
Второе «зачем понимать» - для ребенка. Ребенок, которым интересуются, хотят понять (а не просто его обучают, им умиляются или его воспитывают) чувствует себя ценным. Ценности берегут. Ребенок, который чувствует себя ценностью, будет заботиться о себе, сможет за себя постоять, может создать отношения без насилия, выдержит, если придется, «нелюбовь» окружающих… Он лучше будет понимать себя. Он сможет быть собой и прожить свою жизнь. Не знаю, насколько для вас это ценность – для меня это ценность абсолютная.
(Автор: Екатерина Бойдек)
