0 В нашем пятом классе полным ходом набирала обороты эпидемия плевания. Из духовых трубок. Плевались на переменах, плевались и на уроках. Горе тому, у кого не было трубочки, ибо он превращался в беззащитную и безответную мишень, живой тренажер для упражнений в меткости счастливых снайперов.

У меня трубки не было. Наверно, все в детстве так плевались из трубочек. Сейчас это просто – развинтил ручку, и вперед. Но я учился во времена, когда шариковые ручки привозили только из-за кордона и по большому блату. Тогда и в голову не могло прийти разломать это чудо ради каких-то плевательных сражений. Достать же хорошую трубку в те годы было совсем не просто.



Первую шикарную плевалку я сделал из старой люстры, отпилив алюминиевую трубку, в которой шел провод. Попробовал – калибр неплохой, бьет точно в цель. Кстати, для стрельбы мы тогда использовали жеваную бумагу (пули) и гречневую крупу (дробь). В общем потащил я свое оружие в школу – но случилось беда в лице злой завучихи Ексаны, которая на первой же перемене подкралась сзади и меня обезоружила.



Плевалку было жалко до слез, столько трудов я в нее вложил… Но забрать оружие назад шансов не было, не таковская она была, наша завуч. Кстати, за особую злобность характера годы спустя Ексана была произведена в директоры, и даже превратила мою бывшую школу в передовую гимназию. Но наш рассказ не об этом.

Больше дома люстр не было, вернее они все висели на потолке, и мне бы уничтожение имущества не простили бы точно. Исследование домашних кладовок обнаружило только одну подходящую вещь – запасной смеситель для раковины. Надо заметить, что в те годы раковины были совсем другие, и смесители тоже – трубка такого смесителя не была гнутой, как сейчас, а имела длинную прямую часть. А может это был смеситель для ванной, я уже, увы, не помню…

Зато помню, что калибр у этой трубки был огромный. Из нее вышло не хлипкое ружьишко, а настоящая базука. Правда, в те годы мне больше нравилось слово «карронада»…

На первом же уроке, как только училка отвернулась, я запулил дробью – гречневой крупой. Это был фурор! Выстрел моей карронады накрыл половину класса. А надо сказать, гречневая крупа – довольно неприятная штука, когда она летит тебе в физиономию. Крупинки-то острые, и на большой скорости получается весьма чувствительно. Девицы дружно завизжали и стали вытряхивать гречку из причесок. Пацаны мужественно промолчали, но потирали красные пятна, как веснушками покрывшие их физиономии.

Второй выстрел был жеванной бумагой. Надо заметить, что на пулю у меня ушел целый лист, вырванный из тетради по математике. Пулю я влепил точнехонько между глаз главному обидчику, который оглушенно заморгал глазами, не понимая, что это с громким шмяком хлопнуло его в лоб.

Третим плевком (еще один листок из тетради по математике) я сбил очки с нашего отличника. На этом был, наконец, пойман и выдворен из класса, а моя превосходная карронада вместе с дневником перекочевала на учительский стол.

Но все во мне пело от счастья – тремя выстрелами я восстановил справедливость, отомстил всем обидчикам и, надо заметить, значительно повысил свой авторитет среди товарищей…